В Лекшмозерье сохранился еще один храм – деревянная церковь преподобного АЛЕКСАНДРА Свирского на Хижгоре. Поднявшись на самую высокую точку округи, откуда все еще величественно раскрываются родные русские просторы, увидишь перед собой небольшой деревянный пятиглавый храм с колокольней, увенчанной шпилем. Не шедевр зодчества, не известная всему миру святыня, но… То ли утомление от некраткого пути тому причиной, то ли окружающие леса, холмы и озера пробуждают в душе путника настроение паломничества, то ли место это действительно столь благодатно, что воздействует даже на наше почти лишенное духовной жажды сознание, но невольно приостановишься, глядя на простые бревенчатые стены церкви, поднимешься на колокольню, приклонишь голову и колени перед ее когда-то намоленным алтарем, призадумаешься над нелегкой судьбой ставших уже редкостью северных русских святынь.
Эта церковь построена в третьей четверти XIX века (освящена в 1871 году). Название Хижгоры восходит к очень древним, дославянским временам. Наверное, когда-то на ней было языческое святилище, ибо хиж в финно-угорских языках означает злого духа, лешего, языческое жертвенное место. Пришедшие славяне водрузили на горе Крест, освятив место старого мольбища. Их святым покровителем стал преподобный АЛЕКСАНДР Свирский, в день памяти которого (30 августа по старому стилю) у Креста совершались молебны еще и в XIX веке. А на службы и требы крестьяне ходили за 9 верст, в Лекшмозеро, в приходскую церковь апостолов ПЕТРА и ПАВЛА. Но жила в них мечта о своем храме, чтоб был неподалеку, поблизости. В середине прошлого века крестьяне близлежащих, тогда довольно крупных деревень Масельга и Гужово решили возвести на сем месте деревянную церковь во имя Иверской Божией Матери, беря на свой счет все издержки по ее сооружению, обустройству и последующему содержанию. В прошении в Духовную Консисторию крестьяне писали так: ...гора эта находится посреди упомянутых деревень и по местоположению своему представляет все удобства и выгоды для постройки на ней храма в честь и славу Божией Матери, ибо вид с нее со всех сторон превосходен, а окрестные приходы Колодозерский, Корбозерский, Хергозерский и Кенозерский виднеются на довольно значительном расстоянии, следовательно церковь, на подобной горе устроенная, кроме душевной пользы окружающих ея селений, отрадно виднеться будет и многими другими окрестными жителями. За этими словами явственно убеждение: природная красота должна быть освящена, она не завершена без святыни. Рождение храма - это, выражаясь словами писателя начала нашего века С.Н.Дурылина, становление Бога в природу, поэтому уже один его вид вносит в душу отраду, утешение, духовную и эстетическую радость. Великолепное положение храма прекрасно чувствуют и нынешние старики: Словно белая лебедушка, - говорят многие из них, - она видна была издали, ходили туда с радостью. Сейчас, когда Хижгора накрылась лесом, точно шапкой, над горой виднеются лишь недавно восстановленные главы церкви и верхний ярус и шпиль колокольни.
Церковь строилась по одному из нормальных чертежей, рекомендованных Министерством государственных имуществ. Но крестьянам в течение нескольких лет пришлось упорно добиваться разрешения на строительство церкви. Они не жалели строить ее ни в каком другом месте и считали все препятствия на пути к своей цели совершенно не затруднительными, беря на себя все новые обязательства: ...как путь или дорогу к церкви содержать и очищать наносимый под гору снег, так и сохранять самую церковь караулом, помесячно чередуясь каждый домохозяин. Начался сбор денежных пожертвований на сооружение церкви. Среди жертвователей (от 1 до 106 рублей) угадываются родоначальники чуть не всех известных ныне деревенских фамилий. Наконец, в ноябре 1862 г. Гражданский инженер Олонецкой палаты государственных имуществ удостоверил безопасность выбранного для церкви места и составил смету на ее строительство. Был создан Строительный комитет, в который вошли лекшмозерский священник, церковный староста, два попечителя от крестьян. Через два лета (в декабре 1865 г.) Гражданский инженер удостоверил, что плотницкие работы на храме вчерне закончены.
Известно имя строителя храма: это – крестьянин близлежащей колодозерской деревни Максим Шилов. Конечно, мастер, которого в документах называли подрядчиком, работал не один, а с артелью. Но именно он наполнял безликий нормальный чертеж жизненными соками, осуществляя на практике замысел о церкви всего крестьянского мира. Руководствуясь неким негласным, если можно так выразиться, церковно-строительным каноном, как иконописец –иконографическим, запечатлевшим плод коллективного опыта и творчества, строя храм по своему разумению и как отцы и деды строили и принимая чертеж, так сказать, за основу, в общих чертах и в основных характеристиках, мастер создал сооружение, связанное с возводящей его округой прочными узами многовековых традиций северного народного зодчества. Блестящий пример тому – зафиксированные отступления от заданного проекта: пятиглавие вместо предполагавшегося одноглавия, наружное крыльцо вместо внутреннего (для увеличения вместимости паперти), по четыре простых окна на каждой из боковых стен вместо по одному венецианскому и, самое главное, устройство колокольни вместо размещения колоколов во фронтоне. Несомненно, что эти нововведения, как сдержанно замечал Гражданский инженер, осматривавший храм, нисколько не искажают вида церкви, а на самом деле, безусловно, значительно повышают выразительность ее внешнего облика, корневую связанность с народными устоями и слитность со всей окружающей природной и духовной обстановкой.
По рассказам старожилов Гужова, некая монахиня (по документам, в строительстве действительно участвовала некая госпожа Екатерина Мякотина) задумала завести на Хижгоре монастырь, чему воспротивились гужовские мужики. На зачинщика сопротивления монахиня наложила заклятье и предрекла ему слепоту и горе. Он действительно позже ослеп и стал горюном, от него пошла в Гужове деревенская фамилия Горюновых. В 1871 г. церковь на Хижгоре была освящена, правда, не в честь Иверской Божией Матери, как предполагалось когда-то, а во имя преподобного АЛЕКСАНДРА Свирского. Еще недавно в Масельге помнили, как после завершения строительства мастер встал на крест, поклонился на четыре стороны и забросил топор в озеро. Такой же рассказ известен и о завершении строительства знаменитого храма в Кижах. Значение этого тем более велико, что в те времена топор для плотника был ценнейшим, воистину золотым инструментом. По-видимому, таков был обычай: инструмент, которым рубился храм, не мог больше употребляться ни для каких других целей.
Новая церковь стала не самостоятельной, а приписной к лекшмозерской церкви апостолов ПЕТРА и ПАВЛА, службы в ней совершались приходским духовенством лишь по праздникам. Вот как она выглядела по Главной описи, составленной в 1872 г.: Церковь деревянная, холодная, с одним приделом во имя преподобного АЛЕКСАНДРА Свирского, построена в 1871 г. в одной связи с алтарем и папертью, на каменном фундаменте, пятиглавая, крыша на ней деревянная, главы обиты чешуею, кресты деревянные, снаружи все здание в черне… Над папертью устроена колокольня об одном звоном, наверху оной шатер, глава на нем обита чешуею; подъем в колокольню устроен из паперти по трем деревянным лестницам. В этом описании особо примечателен отмеченный шатер над колокольней - ведь ныне колокольня увенчана шпилем! Также интересно, что главы имели лемеховое покрытие, какое и восстановлено современной реставрацией. Железными, какими их помнили до недавнего времени все видевшие церковь, главы стали без малого через 20 лет после освящения церкви, в 1890 г., когда прихожане на свой счет произвели ее ремонт: в ходе его заменили ставшие ветхими кресты, обили их белым железом, на белое железо сменили и деревянное лемеховое покрытие глав.
Празднование на Хижгоре дня памяти АЛЕКСАНДРА Свирского (12 сентября по новому стилю), особо почитаемого на Севере олонецкого святого, становилось крупным событием для всей округи. В этот день здесь собирались жители всех окрестных деревень. Торжественная служба в храме сопровождалась молебном с водосвятием Хижозера и крестным ходом к нему: как говорят здесь, на Хижозере делали Иордань. К этому случаю строили небольшую купальню, в которой после освящения купались те, кто болел или стремился к исполнению какого-то желания - делал завет, говорят старожилы. После службы многочисленные гости расходились на угощение по домам родственников и знакомых. На АЛЕКСАНДРА Свирского больше всего гостей. Самовар не убирался, - рассказывают. Старожилы вспоминают бытовавший в этот день обычай помочей: коллективной помощи всех собравшихся еще не окончившим жатву масельгцам и гужовцам. Вечером молодежь устраивала гуляния с плясками, песнями и играми.
Вскоре после революции, как говорят, году в 18-19, в хижгорской церкви появился свой причт, она стала самостоятельной. До этого все церковные требы и обряды - отпевания, крестины, венчания - совершались в лекшмозерской церкви, там же было и кладбище. Первым священником стал о.Алипий, из монахов. Мужики построили для него дом на берегу меж соснами, под Хижгорой, на Могильнике, где хоронили умерших некрещеными детей. Образовалось и собственное кладбище, но ниже, на мысу, называемом Плакидой.
О.Алипий, служивший в храме на Хижгоре до 1925 года, оставил яркий отпечаток в памяти жителей. Очень хороший был служитель, грамотный. Забрали в 1925 г. за хорошие проповеди, - так говорили о нем. Алипия многие помнят молодым и красивым, часто одиноким и задумчивым, очень божественным. Он всегда угощал чем-нибудь проходящих мимо детей и подростков. Известно мирское имя о.Алипия: Александр Иванович Иевлев, уроженец г.Тулы. В 20-е годы он был лишен имущества и выслан, но остался жив. После войны о.Алипий служил духовником женского Пюхтицкого монастыря в Эстонии и переписывался с некоторыми жительницами Гужова и Масельги. Кто-то из них даже ездил к нему в обитель погостить. Сохранилось несколько писем о.Алипия. Во всех них - слова утешения и поддержки, ибо и в разлуке он оставался духовным наставником своих бывших прихожан. Вот лишь несколько строк из его письма 1949 года: Вот вы в лесу, в поле или на озере; возведите свои очи телесные и сердечные, духовные к небу, к Богу, вздохните из глубины души, от сердца, скажите с чувством: Боже! милостив буди мне, грешной! - и верьте: ваш вздох проник небеса, взошел к престолу Божию. Господь видит и слышит вас, и Ангел Божий вознесет вашу молитву, ваш вздох, вашу слезу, скатившуюся на грудь вашу, - вознесет к престолу Божию.
В последующие годы храм АЛЕКСАНДРА Свирского хотя и сохранился, но разделил многочисленные беды нашего времени. В конце 20-х - начале 30-х годов он был закрыт: с колокольни сбросили колокола, прогнали священников, разворовали и уничтожили церковную утварь. Не раз с церкви частями снимали обшивку, разобрали пол на курятник. Рассказывают, что при возвращении с очередной партией досок участники этого деяния свалились в кювет и покалечились, да и все куры в курятнике через год передохли. Стремясь увеличить колхозные поля, стали распахивать Хижгору чуть не у стен храма, но и судьбу председателя, возглавившего это мероприятие, не миновал злой рок: один за другим умерли два его взрослых сына. И ныне стоят на кладбище за церковью четыре больших северных креста, напоминая о проклявшем, как говорят, свои антирелигиозные деяния председателе и его близких.
Сохранение церкви на Хижгоре в наше время связано с именем масельгца, ныне покойного Василия Макаровича Солодягина (по-деревенски Рыбина, 1923-1989). Живя в Североонежске, Василий Макарович приезжал летом в родную деревню и в течение многих лет старался поддержать ветшающую церковь. Время было безбожное и беспамятное: школьники и туристы карандашами, углями, красками, а то и ножами расписывались на стенах, дверях, потолке, барабанах глав храма; геодезисты вырезали часть опорного столба верхних ярусов колокольни. Текла крыша, гнили балки, стала крениться в сторону храма колокольня. Василий Макарович, унаследовавший от отца умение во многих крестьянских ремеслах, ставил заплаты, чинил, ремонтировал, убирал мусор, ухаживал за кладбищем. Именно он стал идейным вдохновителем и наставником консервационных, а потом и реставрационных работ, осуществлявшихся на храме. Без его упорной заботы церковь, видимо, была обречена на гибель подобно многим другим памятникам Севера, ежегодно пополняющим печальный список утрат.
Ныне на храме почти закончены наружные работы, ведущиеся все эти немалые и нелегкие годы (с 1987 г.) учебно-реставрационным объединением "СТРОЙ" (директор Д.А. Соколов). Сняты строительные леса, частично раскрыты видовые панорамы, чтобы, как встарь, церковь отрадно виднелась из всех окрестных селений. Даже в пасмурную погоду золотятся тщательно обработанные и ладно пригнанные тесины, карнизы, сухарики, оконные обрамления, обновленные шпиль и куполок колокольни, главы и кресты основного объема. А на солнце храм блистает поистине неземным светом. Понемногу восстанавливается в нем и православная жизнь: в день преподобного АЛЕКСАНДРА Свирского сотрудники Кенозерского национального парка под руководством зам. директора С.А.Синеговского доставляли на Хижгору отреставрированную храмовую икону преподобного. Привезли и лекшмозерских жителей, чтобы, как когда-то, они могли поклониться и помолиться своему старинному заступнику и покровителю.
Но жизнь есть жизнь, и не все в ней складывается гладко. Не удалось
быстрое и эффектное завершение работ на храме – ведь восстановление его
производилось на полуобщественных началах. Но, главное, - это подлинная школа
жизни, которую проходят все, прикоснувшиеся к работам на храме. Ведь, раскрывая
замысел о церкви колодозерского крестьянина Максима Шилова, расшифровывая
последующие строительные наслоения, разгадывая тайны топора и топорного
искусства, люди пытливо ищут духовные истины. Общаясь с местными стариками, они
изучают и осмысляют традиционный уклад лекшмозеров и многовековую историю
хижгорской святыни, размышляют над ходом русской жизни и нынешним смутным
временем, т.е. совершают и духовное восхождение на гору, созидают себя и свои
души, а, хотелось бы думать, и души тех, кто с ними соприкасается. Здесь всех
объединяет огромное чувство ответственности. Перед величественной северной
природой. Перед священной хижгорской землей. Перед лекшмозерами - живущими ныне
и жившими когда-то, спящими в ставших им родными могилах. Перед служившим здесь
о.Алипием. Перед преподобным Александром.
Когда-то о.Алипий посвятил хижгорскому храму стихотворение:
Средь полей и лесов на просторе
И прозрачных озер без числа
Стоит чудной красы дорогая
Хижгора – красота всем горам.
На ней храм, как Луна освещает,
Освящает крещеных кругом.
Святый храм, незабвенный и дивный -
Его видно с различных сторон.
А внизу под горой, на мысочке,
Средь могил и крестов, как маяк,
И второй Божий храм, всем отрада -
Божьей Матери дивный Покров.
Там и стар, там и млад побывает
И отраду себе обретет.
И она, Приснодева, всех видит,
Утешает их духом святым:
- Прииди же ко мне ты, скорбящий,
Прииди, не косней во грехах -
Прииди, и отраду получишь
И прощенье во многих грехах.
Хочется надеяться, что в храме опять зазвучат молитвы.
Эта статья написана Галиной Николаевной Мелеховой - членом православной общины села Лекшмозеро, участницей восстановления храма Святого АЛЕКСАНДРА СВИРСКОГО.